Воденникову Диме снятся львы
игрушечные, петухи да лисы,
да лисаньки, да петушки, травы
обыкновенной козни и капризы.
Он жарит на Борисовских прудах
под лютым солнцем то живот, то спину.
Ему не нужен сникерс, и видак
ему не нужен. Кто в любви трясину
однажды был затянут с головой
(добавлю от себя: в трясину блуда,
припоминая горький опыт свой),
не выберется никогда оттуда.
И сникерсами ты хоть завали,
и марсами его, и видаками,
он будет думать о своей Лили
и о солдатах с грубыми рогами.
Воденникову Диме снятся сны
куда вкусней, чем пирожки с повидлом
(которые он знает, как вкусны),
и жарче, ярче, чем хвостом павлиньим
на солнце полыхающая гладь
того пруда Борисовского, с ряской
и мусором, куда он загорать
в своей манере на две трети барской
и на одну прелестно-детской при-
глашал меня с Арсением… Водиться
с Воденниковым — что ни говори,
а это шанс стать гостем снов сновидца.
1995