Сказала дама мне одна
with eyes as ice and face as marble,
чтоб я ей в ears влил вина
Поэзии, но я не Marvell.
Увы, моя ли в том вина?
О принце двинутом, о мавре ль
ревнивце — личной почве на —
я б кое-что ещё промямлил.
Но в целом мне не до стихов.
Я не кичусь страдальца позой.
Мой жребий, видимо, таков.
А с дамой той, что над берёзой
живёт и елью, я готов —
простит ли? — объясниться прозой.
ноябрь 1994(?)
Комментарий
Стихотворение написано ко дню рождения Наташи Волковой, которая накануне сообщила, что хотела бы получить в подарок сонет. Большая любительница заумно-фигуративной поэзии, Наташа в те годы усиленно работала над научным сочинением о творчестве поэта-«метафизика» Эндрю Марвелла. Ориентироваться в хитросплетениях английской «метафизической» зауми ей всегда было значительно легче, чем в пространствах, скажем так, бытового порядка; отсюда, видимо, проистекала та педантическая аккуратность, с которой Наташа всякому новому знакомому сообщала о том, как добраться до её квартиры: «Выходишь из электрички метро и сразу в переход, на улице поворачиваешь немного налево и дальше идёшь наискосок мимо двух огромных домов, третий дом за ними — мой, подъезд не первый и не последний, а тот, около которого растут ёлка и берёзка, этаж — седьмой».